Доблестный защитник «Огненной дуги»
В семье Светланы Медведевой и семьях её братьев и сестёр свято хранят память об отце – Викторе Павловиче Кириллове, который на фронт попал совсем мальчишкой, сполна испытал все тяготы войны и прекрасно знал, какой великой ценой нам досталась Победа.
СО ШКОЛЬНОЙ СКАМЬИ – В ПЕКЛО ВОЙНЫ
Родился Виктор Павлович в Калининской области 28 сентября 1924 года. В ряды Красной Армии был призван 12 сентября 1942 года Рыбинским РВК Ярославской области. Это было время, когда шли жестокие бои с врагом и от их исхода зависела судьба страны. Служить Виктору Павловичу довелось в зенитно-артиллерийском полку. И уже в одном из первых боёв он отличился и получил медаль «За отвагу». Вот, что написано о нём в наградном листе: “При наступлении нашей пехоты 19 ноября 1942 года не давали продвигаться немецкие дзоты, пулеметы и минометы. Тов. Кириллов выкатил орудие на открытую ОП (огневую позицию – прим. ред.) в районе высоты 145,5 и под сильным пулеметно-минометным огнем противника орудие тов. Кириллова заставило замолчать 4 пулемета, одну мин батарею, подавили 2 дзота и 2 блиндажа”.
Далее фронтовая судьба забросила Кириллова на Север. «Меня в составе морского десанта выбросили на Медвежий остров, вспоминал ветеран. Мы, 318 человек, стали отвлекающим маневром для немцев, топивших гуманитарную помощь для СССР. Из этого десанта, из Баренцева моря, на берег выбралось лишь 17 бойцов». Виктору Павловичу повезло: он оказался в числе выживших. С множественными ранениями его отправили в Мурманский госпиталь.
Потом наш земляк попал в Адыгею. Участвовал в подавлении чечено-ингушского мятежа. «Отец много лет после войны резал хлеб финкой, которую ему всадил в ногу ингуш, рассказывает дочь Светлана. – А затем была Курская битва. Папа младший сержант, заместитель командира артиллерийского орудия».
«ПЕРВАЯ МЫСЛЬ: ВСЁ, ОТЖИЛ СВОЁ»
Вот какие пронзительные воспоминания отца о боях на Курской дуге записали дети: “Позади нашей 121-й батареи раскинулось огромное село под названием Поныри и железнодорожная станция с тем же названием. Село Поныри утопало в яблоневых садах. Но это было до 5 июля (1943 года – прим. ред.). На тот день немцы планировали грандиозное наступление с целью овладеть станцией Поныри, и, развивая наступление, взять Москву. Однако нашему командованию план врага стал известен. И по приказу командующего Центральным фронтом генерала К.К.Рокоссовского началась артподготовка. Наша артиллерия открыла огонь. Из 600 орудий и минометов в полночь 5 июля ураганным артобстрелом врагу был нанесен урон в живой силе и технике. И главное был сорван план внезапного удара. С наступлением утра сотни вражеских пикирующих бомбардировщиков появились над нашими позициями. Как только они отбомбили и улетели, немецкая артиллерия не менее часа била по нашему переднему краю.
Танки горели, немецкие и наши. А 6 июля фашисты двинули на Поныри армаду бронированных машин. Когда увидел такую армаду, первая мысль была: всё, отжил своё на этом свете. А умирать в 19 лет очень не хотелось. Помню, на голове волосы поднялись дыбом. Может, конечно, это мне только показалось, но ощущение было именно такое.
Впереди группами по 10 штук шли новые мощные танки: “Тигры”, “Фердинанды”, за ними так же, группами по 30 штук, шли уже бывшие на вооружении и знакомые нам танки. За танками на бронетранспортерах, автомашинах и в пешем строю шли в атаку солдаты волна за волной, шли в полный рост с засученными рукавами. А с воздуха танки и пехоту противника поддерживала авиация. Казалось, такой бешеный натиск сметет и раздавит все живое.
Немцы стремились любой ценой взять Поныри. Но окрестности села были укреплены проволочными заграждениями и минными полями.
Шестого мы отстреляли месячную норму снарядов. 7 июля немцы обрушили на Поныри танковый удар, который поддерживали сотни орудий и бомбардировщиков. От разрыва тысяч бомб, снарядов и мин, грохота танков, сотрясалась земля. Помню, день 7 июля был солнечным и жарким. Но солнце то и дело скрывалось в пелене дыма и огня. Поныри были горящим костром. Танки, наши и врага, мчались навстречу друг другу.
Дым, удушливый, едкий, смешанный с пылью от взрытой гусеницами земли, застилал все вокруг плотной пеленой. Наше орудие, как и сотни других, вело такой интенсивный огонь, что на стволе пушки обгорела краска. К вечеру 7 июля из 8 человек расчета нас живых осталось лишь трое, остальные были убиты. И стояли мы так в сплошном дыму, под непрерывным огнём с земли и с неба каждый день до 11 июля, когда окончательно вышибли немцев. На голодном пайке (490 граммов сухариков в день!). Как мы радовались, когда отбили немецкую кухню, рассчитанную на 250 человек! Мы 15 голодных русских парней съели все почти за сутки”.
2 августа Виктор Павлович Кириллов был тяжело ранен. В январе 1944 года из госпиталя пришёл домой инвалидом. Награжден Орденом Отечественной войны 1-й степени и медалями…
Продолжение читайте в газете «Родниковский рабочий» от 28 апреля.
Подготовила Ольга Ступина
