Гендиректор «Шуйских ситцев» в отпуске уехала волонтером в Мариуполь

Там впервые в жизни Анна Богаделина сдавала кровь, жила в спартанских условиях и видела неразорвавшиеся мины в асфальте. Впечатлениями о поездке она поделилась с корреспондентом «Ивановской газеты»

Генеральный директор ОАО ХБК «Шуйские ситцы» Анна Богаделина во время июльского отпуска в составе православной медицинской организации работала волонтером в Мариуполе. Несмотря на лишения, она считает эти дни лучшими в жизни и готова вернуться туда еще раз.

Миссия в рамках социального служения

– Анна Викторовна, с чего началось ваше знакомство с больницей святителя Алексия, как вы оказались с миссией православных волонтеров-­медиков в Мариуполе?

– Знакомство состоялось три года назад, когда мы с Екатериной Викторовной Кузьминой, главным врачом Шуйской районной больницы, думали, как открыть в Шуе паллиативное отделение. Паллиатив – пока не очень развитое в России направление медицинской помощи, и мы искали решение, как оказывать помощь людям, которые в ней нуждаются, и на том уровне, которого они ждут. Мы вышли на больницу святителя Алексия, где паллиативное отделение давно работает, и обсудили возможность открытия больницы в Шуе. Сейчас филиал работает, наши земляки проходят там курсы реабилитации, и получают духовную и медицинскую поддержку.

Попечительский совет больницы святителя Алексия возглавляет святейший патриарх Кирилл, в совет входит епископ Пантелеимон (Шатов). Задача, миссия совета – социальное служение. В рамках этого служения и была организована миссия добровольцев на Донбассе.

– Почему возникло желание ехать волонтером, да еще и от медицинской организации?

– У меня нет медицинского образования, таких требований к добровольцам и не предъявлялось. С нами побеседовали, рассказали коротко, что придется делать, что нас ждет, – «опустили на землю», как говорится. Вот и весь «отбор». Достаточно доброй воли и какого-­то опыта ухода за больными. Почему возникло желание ехать? Почему мы дышим? Это естественно… Просто желание помочь.

– Как отнеслись к такому решению окружающие вас люди – семья, друзья, коллеги?

– Коллеги не знали. Как и большинство знакомых. А близкие – семья, друзья – поддержали. Родители перекрестили, благословили, и я поехала. Мама сказала: «Если бы могла, поехала с тобой».

– Кто был в составе делегации?

– Такие же добровольцы, как я. Шесть человек. Очень разные люди. Среди нас был Фёдор. Он отработал два года в ковидном отделении Коммунарки. Были два журналиста. Была Екатерина Кузьмина, главврач Шуйской ЦРБ, мы с ней вдвоем от нашего региона были в этой поездке.

Ехали до нейтральной территории в машине скорой помощи, не оборудованной под длительную перевозку людей. Пока ехали, каждый рассказал о себе, пообщались, и стало понятно, что нас объединяет.

Ходить по траве нельзя из­-за мин

– Где проходили вахту? В чем заключалась работа?

– Мы работали в городской больнице Мариуполя. В большом 8-­­этажном здании со следами обстрелов, как и почти все здания в городе. Я занималась простым уходом за больными: обеспечить гигиену, переодеть, перестелить постель, покормить. И когда человек приходит в нормальное состояние, он начинает говорить. Ему нужно излить кому-­то свою боль, рассказать о переживаниях. Это мягко сказано, на самом деле они прошли через ад… Они рассказывали, мы сопереживали, им становилось легче. Ведь человеку нужен человек! Еще мы привозили воду, развозили по разрушенным домам и дворам лекарства, помогали при госпитализации, сдавали кровь (я – впервые в жизни, хотя давно собиралась), да много чего. Начинали в семь утра, возвращались сложно даже сказать когда: усталость там как-­то не чувствуется.

– Что было самым тяжелым?

– Вечер первого дня. Тяжело было эмоционально. Уложить у себя в голове всё, что увидели. Приехали – и сидели в тишине. Кто-­то первый начал говорить, что чувствует. Сколько мы проговорили, не помню, но утром встали – и включились в совершенно другое миросостояние, другой режим жизни.

– Как был устроен быт – в информационном вакууме, с недостатком воды и электричества?

 – Жили мы на территории храма, в доме для паломников, сейчас в нем живут добровольцы. Нет электричества, но есть генератор, включали его, когда возвращались. Вода техническая и дождевая. Для душа хватит три ковша воды, умыться утром – ковш… Это всё неважно.

– Как выглядит Мариуполь и его жители, о чем они говорят?

– Разрушенные дома, улицы – ковры из гильз, во дворах – костры, на которых готовится еда. Инструкция прибывающим в город: не ходить по траве, так как не всё еще разминировано. В районе «Азовстали» машины проехать не могут, потому что дорога в кусках разорванного металла; мы пошли пешком и видели неразорвавшиеся мины в асфальте.

Страха не было. Там как­-то по-­другому всё это воспринимается. И видно, что город оживает: везде идут восстановительные работы, строятся дома, даже пешеходные дорожки где­-то уже нарисовали на асфальте. Жители начинают возвращаться к тому, чтобы сажать цветы, выходить на свои огороды… Там очень вкусные помидоры.

Люди, увидев нас, сразу подходили, обращались с просьбами: нужна вода, лекарства, средства гигиены, нужна помощь маме в соседнем дворе – кто с чем. Куда бы мы ни приходили, нам были рады, нас ждали, обнимали и благодарили. И говорили, говорили… Рассказывали, что пережили.

Смысл обретается не в мелочах…

– Что­-то или кто­-то запало в душу?

– Николай – молодой мужчина. Во время бомбежек, чтобы спасти себя и семью, копал землянку. Натер мозоли на ноге, внимания не обратил, было не до того. А у него – сахарный диабет, пошло заражение, развилась гангрена. Ему ампутировали ногу до середины бедра, но культя тоже не образовалась, поднялась температура. Мы помогали его госпитализировать. Он всё время просил, чтобы не было больно… Повторная операция прошла успешно, идет на поправку – по сведениям добровольцев, которые приняли у нас вахту… Таких историй там десятки и сотни.

Но люди не брошены. Постоянно приходит и распределяется гуманитарная помощь. Голодных нет. Никто не просил еды. Только воды, питьевой. Мы привозили, и это, как и любая другая забота, зажигало в них искру жизни. Водопровод в городе восстанавливается. Во время одного из выездов видели воду, текущую по проспекту: это означает, что уже делали пробный запуск, выявляли места, где требуется ремонт. И ЛЭП тянут. Все системы жизнеобеспечения, инфраструктуры активно восстанавливаются.

– Изменилось ли что­-то в вашей жизни после поездки?

– Конечно, да. На многие вопросы стала смотреть проще. Мы здесь очень много суетимся, придаем значение тем вещам, которые нашего внимания и не заслуживают. Главное – в другом.

По правде сказать, эти дни я считаю самыми лучшими в своей жизни. С точки зрения именно смыслов. Пускай это было совсем недолго. Но возвращаешься совсем с другим мироощущением и пониманием. Не исключаю, что это будет еще раз. Я бы хотела. Там нужны люди, нужны руки, там нужно помогать.

Беседовала Яна РОДИНА
Фото — из архива Анны Богаделиной