Родниковец Юрий Чалый – один из тех людей, кого с газетой связывает не только обычный читательский, но и многолетний деловой интерес, а также дружеские отношения с сотрудниками редакции. Я познакомилась с ним сравнительно недавно, но успела заметить, что это личность неординарная. У него золотые руки и светлая голова, бездна юмора и иронии.

Прежде всего, я узнала, что Юрий Маркович – прекрасный переплётчик. Ежегодно он превращает растрёпанные годовые подшивки “Родниковского рабочего” в большие книги, и они отправляются в библиотеку и в архив, где их хранят для потомков. Такую работу Юрий Маркович делает с середины восьмидесятых для различных организаций и частных лиц. А началось всё с того, что, отдыхая в санатории им. Станко, увидел в библиотеке красиво переплетённую подшивку популярного журнала “Новый мир” и загорелся идеей выполнить нечто подобное своими руками. А потом в не менее популярном журнале “Сделай сам” за 1989 год нашёл подробное руководство по переплётным работам.

Работы Юрия Марковича.

Жизнь Юрия Марковича складывалась так, что пришлось перепробовать несколько профессий, быть и простым рабочим, и руководящие должности занимать. К тому же, женился рано, нужно было семью содержать. Волей-неволей приходилось искать любую возможность заработка, и владение ремеслом оказалось как нельзя кстати.

Вы удивитесь, но Юрий Маркович ещё до переплётного дела освоил и такие, на первый взгляд, чисто женские занятия, как вязание и шитьё.

– Сразу после школы, в середине 60-х, я устроился слесарем-сантехником в ЖКО, – вспоминает Юрий Маркович. – Профессию освоил быстро – видимо, у меня всё-таки есть природная склонность что-то мастерить, заниматься ручным трудом. Навыки сантехника, замечу, мне потом очень пригодились в жизни. Так вот, однажды прихожу домой и вижу: сестра сидит и вяжет. Да так ловко! Я ей говорю: “Научи меня”. Ну, она мне и показала, как петли набирать и самый простой узор. Сначала у меня, что называется, не пошло, но я не отступил, на другой день снова к сестре подошёл. И научился! Начал вязать всё, что только можно – от носков до курток, освоил разные техники, узоры. В магазинах тогда ничего особенного, радующего глаз, не было. А нитки можно было купить и связать совершенно уникальную вещь. Друзья и знакомые даже заказы делали. Вскоре так навострился, что мог вязать с завязанными глазами – читал, например, или смотрел телевизор и при этом, не глядя, перебирал спицами. Такое увлечение у мужчин тогда было не такой уж редкостью. Знаю, например, что вязанием, занимался будущий главврач ЦРБ, хирург Владимир Руженский.

А с конца 70-х я тоже во многом из-за всеобщего дефицита занялся шитьём. Сначала учился кроить и шить по книгам (к тому времени у меня имелась целая библиотека по рукоделию), а потом в 1989 году в ДК “Лидер” Людмила Батягина открыла курсы кройки и шитья, и я пошёл туда. За 12 выпусков этих курсов я, по-моему, на них был единственный мужчина. В отличие от других “курсантов”, вернее – “курсанток”, уже кое-что умел и скорее повышал свою квалификацию, старался достичь мастерства. И это мне удалось. Шил, что мне надо, чего советская лёгкая промышленность не могла нам предложить: модные брюки, костюмы, верхнюю одежду с мехом и из меха и т.д. Например, в моду только ещё входили спортивные полукомбинезоны и комбинезоны с верхом из болоньи. В магазинах их было не достать. И я ездил в Вичугу, покупал там нужную ткань, садился за швейную машинку “Зингер” и шил. Мои знакомые форсили тогда в брюках и в куртках-штормовках из джинсовой ткани, авизента. Тоже шил. Меховые полушубки и зимние вещи с меховой оторочкой со временем освоил. Просили сшить друзья и знакомые. Овчину заказчики тогда выделывали кто как мог: кустарным способом или отдавали на фабрику-химчистку “Новость” в Иванове. Для езды на мотоцикле сшил себе кожаные комбинезоны. Скажете, шитьё – не мужское дело? А как же Слава Зайцев? Он ведь тоже с простого шитья начинал.

Кроме Юрия Марковича, в семье никто больше рукоделием не заболел. Дочка в юности увлекалась вязанием, но сейчас живёт далеко, обеспечена и спиц в руки не берёт. Жена Раиса Григорьевна, с которой вместе без малого полвека, любит огородничать, занятиям мужа никогда не мешала. Впрочем, и сам Юрий Маркович сейчас уже не берётся за спицы, не садится за швейную машинку – годы берут своё, нет уже того молодого задора и мотивации – в магазинах много красивых, стильных вещей, можно одеться в соответствии со своим вкусом, были бы деньги.

И ещё один штришок к портрету Юрия Чалого. Сейчас он в соответствии с веяниями времени вышел в Интернет: общается по скайпу с детьми и внуками, ведёт переписку в соцсетях, вылавливает из Всемирной паутины то, что интересно. А интересно ему многое, и в числе прочего – родной русский язык. Искренне восхищается Юрий Маркович “великим и могучим” и печалится, что его неправильно используют и засоряют. Предлагаю вашему вниманию некоторые парадоксы нашего языка, собранные Чалым:

– Как перевести на другой язык, что “очень умный” – не всегда комплимент, “умный очень” – издёвка, а “слишком умный” – угроза? Почему “девичник” – женская вечеринка, а “бабник” – любвеобильный мужчина? Трудно объяснить иностранцу, что “жрать как свинья” – это очень много есть, а “нажраться как свинья” – будто и не есть совсем. “Хрен получишь” и “ни хрена не дам” – как ни странно, одно и то же. Это забавно, но и “чайник долго остывает” и “чайник долго не остывает” – одно и то же. Тонкости русского языка: “борщ пересолила” – то же, что “с солью переборщила”. А как вам нравится такое: “Сел в автобус. Стою”? Оказывается, от замены буквы Е на Ё иногда значительно меняется смысл написанного. Например, “выпили все” и “выпили всё”. В зависимости от того, ложат плитку или кладут, цены за работу прыгают от 10 до 50 долларов за квадратный метр. Почему-то в русской речи предисловия типа “не хочу тебя огорчать”, “не хочу тебя обижать”, “не хочу тебя учить” оборачиваются совершенно обратным.

Ольга Ступина