Не предаст и не продаст
Про себя четырехлетней давности он говорит — «хулиган», «чуть из школы не отчислили», «не с той компанией связался». Но прошло немного времени и неугомонный подросток стал уравновешенным юношей. Сейчас он уверен в себе, но отнюдь не заносчив, не по годам рассудителен, трудолюбив — я совсем не хвалю этого парня. Пишу, как есть. И что самое интересное, в свои 17 он уже состоявшаяся личность — это чувствуется и в словах, и на деле. Еще бы: не каждому парню удается попасть на войну в его возрасте.
Полтора года назад Георгий Слащинин со своей большой семьей в группе украинских беженцев приехал в Родники. Все они родом из Донецка, который пострадал от налета силовиков и их оружия. О жизни после потрясений Жора расскажет в нашей беседе.
— Прошло уже больше года с тех пор, как ты приехал в Родники. Можешь ли сказать, что ты освоился здесь?
— Да, за это время я уже адаптировался к городу, у меня появилось много знакомых. Здесь неплохо: жизнь не спеша идет. А до вынужденного переезда четыре года подряд бывал в Родниках летом у родственников.
— Получается, ты вернулся в знакомое тебе место.
— Да, я и в раннем детстве сюда приезжал.
— Как, по-твоему встретили тебя Родники прошлым летом: гостеприимно или не очень? Была ли предвзятость к тебе как к беженцу?
— Когда я приехал, многих своих ровесников я уже знал. Они меня спрашивали: что там случилось в Донецке. Не могу сказать, что они косо на меня смотрели — типа приехал издалека, ты нам не нужен — такого не было. И никаких шуток по этому поводу тоже.
Наш пострел везде поспел — это про Жору (слева). Парень находит время и чтобы хорошо учиться, и быть в хорошей спортивной форме, и дома родителям помогать.
— Так сложилось, что ты пошел учиться в наш колледж. Это твой осознанный выбор?
— Дома вставал вопрос о том, чтобы я шел учиться в военное училище после 9 класса. Даже документы собирать начал, участвовал в военных соревнованиях. Но… поступить не смог — мы писали выпускные экзамены, когда шли военные действия.
(немного помолчав, Жора продолжил):
— Они обстреливали город. Ночью из окна было видно — все происходило близко. Жутко выглядело. Ночью спать было невозможно.
Я и сам как-то попал под обстрел. Не ранили, но над головой пули просвистели, сантиметрах в 30. Из танков стреляли. В полукилометре, километре от меня снаряды падали. Нас чудом из этого ада вывезли соседи.
— Никому такого не пожелаешь… Но вернемся к теме. Интересно ли тебе учиться в политехе?
— Ожидал, что будет сложнее — в школе пугали, что с нас будут много требовать. Скажу, что учиться в колледже в чем-то даже легче, чем в школе. Тут уже сам понимаешь, что надо учиться. И преподаватели настаивают на этом. И учат нормально — отдают нам все, что знают сами.
— С оценками все в порядке?
— Не сглазить бы… Да, троек нет — только четыре и пять.
— А профессию отделочника почему выбрал?
— Я подумал, что это мне ближе. Кроме того, у меня мама вместе с дядей тоже по профессии отделочники. Если что — они помогут, подскажут.
— Не ошибусь, если скажу, что за полтора года ты зарекомендовал себя с лучшей стороны — получил значок ГТО, активно участвуешь в жизни колледжа, в спортивной жизни района. Как все успеваешь?
— Даже не знаю (задумался). Так само выходит. Получается время находить для всего, хотя дома иногда жалуются, что пропадаю. Раньше в школе загружали уроками — так, что сидишь за домашними заданиями до вечера. В колледже такого нет.
— Наверное, в колледже невозможно скучать. А вспоминаешь ли ты о Донецке, тоскуешь ли по родине?
— Я могу находиться вдали от своего дома, но все равно по нему очень скучаю. Понимаю, что уехать сейчас невозможно: здесь нужно помогать родным, надо закончить учебу. Но и из Донецка вывезти меня было целой проблемой. Я хотел пойти в ополчение, даже с людьми договорился, но родные настояли на своем. Сейчас в Донецке находится мама. Она присматривает за квартирой, оформляет разные документы.
— Если бы прекратили стрелять в Донецке, ты бы вернулся?
— Обязательно. Только сначала закончу колледж. Сюда стал бы приезжать на лето. Бабушка не поедет на Украину, останется и дедушка.
— Догадываюсь, что вернуться хочешь еще по одной причине…
— Да, в Донецке осталась моя девушка. Завидую сейчас старшему брату — он с отцом поедет туда на Новый год, а я не могу — мне нет 18, и паспорта нет. Когда ездили в апреле в Анапу, внутри все переворачивалось: так близко был Ростов, откуда прямым рейсом можно уехать в Донецк и увидеться. Всего-то час езды! Но…
— Кого или чего тебе еще не хватает в Родниках?
— Вроде бы там все то же, что и здесь. Хотя, в Родниках мне не хватает друзей, которые остались в Донецке. С ними столько пережито вместе…
— Несмотря на некоторые трудности, ты держишься достойно. Вынужденный переезд тебя не сломал.
— Куда бы ни приехал, я везде как книга — открытый. Мне скрывать нечего и некому желать зла.
После того, как был выключен диктофон мы еще долго разговаривали с Жорой — о наших (братьев-славян) традициях, нравах, привычках, сравнивали наши родные города. И мне точно стало понятно — этот парень, после того, что с ним случилось, ни одну ценность в своей жизни не продаст и не предаст: ни друзей, ни семью, ни родину. Побольше бы таких…
Наталья Харитонкина
