Красная больница. Спасибо от благодарного пациента
В пять лет случилось со мной несчастье. Прыгнул с голбца на пол и сломал ногу. Непонятно: только что бегал, прыгал и вот сижу на полу и не могу подняться, каждая попытка встать отзывается нестерпимой болью. Вызвали сельского врача – предположение: перелом берцовой кости. Отвезли на лошади в Родники, в Красную больницу, диагноз подтвердился – перелом этой самой кости, со смещением. Через какую-то систему блоков и груза положили мою ногу на вытяжку, чтобы совместились кости. Так пролежал я без движения более суток, после чего на сломанную ногу наложили гипс. Так впервые в жизни оказался я не в своей избе, где всё близко и знакомо, а в больничной палате, среди чужих людей. И такая тоска навалилась на меня, что ни есть, ни пить не хотелось, настроение на нуле. Как на кинопленке запечатлелся эпизод: медсестра принесла на тарелочке картофельное пюре, мне на еду даже смотреть не хочется, сестра уговаривает: «Ешь, там рыбка!» Расковырял это пюре, там внутри действительно лежал кусочек рыбы. Уже вся палата, человек пять, уговаривает меня покушать. До этого дня я и слова-то такого не слышал – рыба. Попробовал, очень понравилось. После этой трапезы, мне кажется, пошел я на поправку.
Еще запомнился случай: в палату на носилках принесли сильно обожженную на пожаре женщину. Она была почтенного возраста и очень полная. Боже мой, как она кричала! Почему-то запомнился резко отвратительный запах обожженного тела. Позднее дважды в жизни встречался я с этим запоминающимся запахом: на автотрассе под Оренбургом погибшего и обгоревшего в автокатастрофе водителя извлекли из сгоревшего автомобиля, а второй случай это когда космический корабль «Союз» с космонавтом В. Комаровым потерпел катастрофу под Орском. От удара об землю корабль раскололся, возник пожар. Пока подоспели спасатели, космонавт сильно обгорел. Погиб он, конечно, во время столкновения с землей. Доставили погибшего на наш аэродром, курсанты перенесли обгоревшее тело в клуб, где он и находился до прибытия из Москвы самолета.
Ну, а я потихоньку пошел на поправку. Сняли гипс, приехала на лошадке мама, и я вернулся домой. Был конец апреля, полностью сошел снег, вся ребятня бегала уже по просохшей земле. Играли в прятки, лапту. А я разве могу усидеть дома? Маму это тревожило. Я еще прихрамывал, косточки мои, вероятно еще не совсем срослись, а вдруг упаду или стукнусь больной ногой… Мудрая женщина, она посадила меня на закорки и отнесла в нашу сельскую больницу, где под присмотром медперсонала провел я еще две недели.
Очень удачно срослась кость! Даже не помню, на какой ноге был перелом. Когда решил связать свою жизнь с авиацией, на медкомиссии всегда задавали традиционный вопрос: «Переломы и вывихи были?» Я лукавил, говорил, что нет. Если бы сказал правду – дорога в небо была бы закрыта, поскольку летному составу два раза в году предписываются прыжки с парашютом, где, конечно же, нужны крепкие ноги. И я выполнял прыжки без каких-либо ограничений. Только однажды после приземления не смог во время погасить купол парашюта (была ветреная погода), и меня метров 10 протащило по пашне. След остался не только на пашне, но и на лице. Но это другая история.
Когда бываю в Родниках и прохожу мимо кирпичного здании Красной больницы, всегда с теплотой и благодарностью вспоминаю её персонал, который много-много лет назад вернул меня к полноценной жизни, и говорю: «Спасибо!»
Валерий Коликов
