От циркового братства к вере и теплу домашнего очага

Заслужить любовь и доверие слонов непросто. Нашему земляку это удалось. И цирковая семья его приняла.

Глядя на Михаила Лютова – спокойного, скромного, интеллигентного человека, примерного семьянина, отца четверых детей, трудно себе представить, что перипетии его жизни напоминают авантюрно-приключенческий роман

Согласитесь, далеко не каждый родниковец может похвастаться тем, что изъездил всю страну и почти полмира, а потом едва не стал священником. Но обо всём по порядку. Романтика дальних странствий увлекла Михаила Лютова в середине «лихих 90­-х», когда он заканчивал учиться в родниковском ПУ №46 на ткацкого поммастера. Время для текстильного производства было гиблое: комбинат практически встал. И будущих выпускников сразу предупредили, что работой их, скорее всего, не обеспечат. Михаил учился хорошо, а по профильным предметам – почти на одни пятёрки. Не чурался и общественной работы – вместе с другом Алексеем Базаркиным выпускали стенгазеты.

Однажды к Лютовым приехала в гости родная сестра отца Алевтина Павловна Лютова – тётя Михаила. Она жила в Москве и работала в цирке помощницей известной дрессировщицы Галины Маковей, у которой был номер «Весёлые собачки». Тётя, приезжая в Родники, всегда заходила повидаться, и Михаил однажды полусерьёзно, полушутя сказал ей: «Может, возьмёшь меня с собою в цирк: у нас тут всё равно работы нет». Поговорили, и, как оказалось, тётя этот разговор не забыла. В очередной приезд буквально огорошила: «Хочешь работать в цирке, поездить по миру? Собирайся – у нас есть вакансия помощника дрессировщика. Времени на раздумья – один день: я завтра уезжаю. Не поедешь со мной, значит, в цирк не попадёшь – место займут быстро». Михаил поначалу колебался, но потом решил, что нужно использовать шанс и заработать, и мир посмотреть.

ЛЕКАРСТВО ОТ СТРАХА

Михаил Лютов (справа) и его напарник Сергей Беглов ­ будущий дрессировщик ­ перед выходом на арену.

­- То, что я попал в цирк, по-­моему, промысел Божий, ­ говорит Михаил. – В детстве я очень боялся собак. Однажды, когда учился в младших классах, мы с друзьями шли из школы домой, навстречу нам бежала собака. Она ни на кого не обратила внимания, а сразу бросилась ко мне, стала лаять и рычать – почувствовала мой страх. Меня охватил ужас! Друзья собаку прогнали, а надо мной очень смеялись, прикалывались. Мне было невыносимо стыдно. Дома никого не было, и я в отчаянии подошёл к одной из икон, имевшихся у нас, и помолился – как мог, по­-детски. Попросил у Бога избавить меня от постыдного страха перед собаками и даже, чтобы они меня сами боялись. И вот Господь исполнил это моё детское желание, услышал мою молитву: в цирке я начинал, как и тётя, помощником дрессировщика собак. И не только полностью избавился от страха перед ними, но и научился ими управлять. Мне даже удалось кое в чём превзойти свою тётю. Например, я приучил собак выбегать в вольер, не издавая ни единого звука, – до меня это обычно сопровождалось лаем.

Собак у нас было больше тридцати. Содержались они в трёх вольерах: в одном – сучки, во втором маленькие и средние кобели, в третьем ­ крупные. Собаки­«девочки» обычно особых хлопот не доставляли, а вот «мальчики» часто начинали лаять, выяснять отношения. Тётя прекращала свару, стукая «скандалистов» деревянной палкой, а я завёл небольшую плёточку, которой можно было наносить несильные, но чувствительные удары. Подходил к вольеру, дожидался, пока какая­-то из собак подаст голос, и наносил ей удар плёткой– всё сразу прекращалось.

Если кто­-то думает, что выступать на арене с собаками очень легко, то жестоко ошибается…

Продолжение читайте в газете «Родниковский рабочий» от 20 февраля.

Подготовила Ольга Ступина